Овчарова Л.Н. Социально-демографический профиль, факторы и формы проявления бедности российского населения - файл n1.doc
Овчарова Л.Н. Социально-демографический профиль, факторы и формы проявления бедности российского населенияДоступные файлы (1):
n1.doc
Таблица 2. Риск попадания в число бедных, % от численности домохозяйств заданного демографического типа, 2005 г. Демографический тип семьи: | Все семьи | Бедные по доходам | Бедные по лишениям | Бедные по немонетарной субъективной бедности |
Семьи с детьми: | 100.0 | 43.5 | 21.9 | 18,7 |
супружеские пары с 1 ребенком | 100.0 | 25.8 | 10.7 | 11.5 |
супружеские пары с 1 ребенком и другими родственниками | 100.0 | 30.5 | 22.2 | 7.7 |
супружеские пары с 2 и более детьми | 100.0 | 52.6 | 14.5 | 16.2 |
супружеские пары с 2 и более детьми и другими родственниками | 100.0 | 55.8 | 28.3 | 18.9 |
одинокие матери (отцы) с детьми | 100.0 | 41.8 | 21.4 | 34.3 |
одинокие матери (отцы) с детьми и другими родственниками | 100.0 | 54.3 | 34.3 | 29.0 |
Семьи без детей: | 100.0 | 17.9 | 29.0 | 30,9 |
одиночки пенсионного возраста | 100.0 | 11.0 | 49.1 | 50.3 |
одиночки трудоспособного возраста | 100.0 | 24.6 | 17.2 | 29.7 |
супружеские пары в пенсионном возрасте | 100.0 | 5.4 | 39.7 | 31.4 |
супружеские пары в трудоспособном возрасте | 100.0 | 21.4 | 14.0 | 14.0 |
другие семьи без детей | 100.0 | 26.9 | 24.8 | 34.4 |
Все семьи в среднем | 100.0 | 25.7 | 28.5 | 42.3 |
Источник: расчеты на основании данных выборочного обследования 2690 домохозяйств Ленинградской области
Данный результат эмпирически доказывает, что качественная неоднородность бедности, идентифицируемая при использовании различных критериев, продолжает сохраняться и на фазе экономического подъема. Это доказывает необходимость, во-первых, включения альтернативных измерений в постоянный мониторинг бедности; во-вторых, разработки дифференцированной политики содействия сокращению бедности.
Тот факт, что различия в профиле бедности проявились в основном в соотношении домохозяйств с детьми и пожилыми, предопределил целесообразность рассмотрения многокритериальных линий бедности отдельно для семей с детьми и семей с пенсионерами (рис.4). Очевидно, что в 2010 г. абсолютная монетарная бедность пожилых практически ликвидирована, но масштаб немонетарной бедности не сокращается. Многие пенсионеры смирились с лишениями в потреблении и не воспринимают их как бедность, а семьи с детьми стали лидерами по субъективной бедности, и в большинстве случаев она выходит за рамки дефицита доходов и текущего потребления. Субъективно бедные семьи с детьми пессимистично оценивают свои шансы дать детям образование и улучшить жилищные условия.
Все домохозяйства | Домохозяйства пенсионеров
|
  |
  |
Домохозяйства без детей | Домохозяйства с детьми до 18 лет |
  |
  |
Источник: данные выборочного обследования «Кризис и поведение домашних хозяйств», 3000 домохозяйств , 2010 г.
Рисунок 4. Уровень бедности на основе альтернативных критериев для семей различного социально-демографического состава, % Представленные в данной главе результаты анализа эмпирических данных наглядно показывают необоснованность приоритетной ориентации на монетарные линии бедности. Использование альтернативных немонетарных измерений существенно меняет не только масштаб, но и профиль бедности, и не только потому, что осуществляется переход к линиям бедности более высокого порядка, но и потому, что часть домохозяйств в данном случае теряют статус бедности. Это означает, что монетарные линии бедности перестали соответствовать концептуальным теоретическим основам.
Таким образом, было получено эмпирическое подтверждение трех видов альтернативности при измерении бедности. Первый возникает в случае монетарных линий бедности в цепочке: абсолютная, относительная, субъективная линия бедности - и означает концептуальный переход к линиям бедности более высокого порядка по принципу включенных множеств. Второй - концептуальный переход при немонетарном определении бедности, когда уже не идет речь о включенных множествах, и каждое определение имеет зону самостоятельной бедности. И наконец, третий случай, когда в рамках одной концепции сравниваются монетарные и немонетарные критерии бедности.
В данной главе также представлены результаты тестирования влияния на уровень и профиль бедности сценариев внедрения относительных линий бедности и шкал эквивалентности доходов.
Применение абсолютной линии бедности и шкал пересчета душевых доходов в эквивалентные влечет за собой существенное снижение уровня и глубины бедности (табл. 3). При использовании национальной шкалы эквивалентности уровень бедности в среднем по населению сокращается на 32% . В случае других, более жестких международных шкал, эффект снижения бедности еще больше, но изменения в структуре потребления домашних хозяйств пока не подтверждают целесообразность их применения. Использование шкал находит свое отражение и в изменении профиля бедности, сокращая бедность среди семей с детьми.
Эмпирически подтверждено, что в случае использования относительной черты бедности применение эквивалентных шкал приведения доходов к сопоставимому виду практически не влияет на масштаб бедности, но они корректируют профиль, повышая риски для пенсионеров, и сокращая для семей с детьми. Следовательно, в случае перехода на стандарты ОЭСР по измерению бедности внедрение относительной монетарной черты бедности приведет к увеличению численности бедных, но использование шкал эквивалентности доходов практически нивелирует данный рост. По совокупности следует ожидать незначительного роста численности бедных, но снижения рисков бедности для семей с детьми и их повышения для домохозяйств пенсионеров.
Таблица 3. Риски бедности для семей разного социально-демографического типа при использовании различных шкал эквивалентности, % от числа домохозяйств Демографический тип домохозяйства | Все домо-хозяйства | Распола- гаемые ресурсы на душу | Шкала эквивалентности: |
Нацио-нальная шкала | Оксфордская шкала ОЭСР | Компаративная шкала ОЭСР |
Домохозяйства с детьми:
| 100,0 | 54,6 | 39,6 | 28,0 | 12,7 |
супруги с 1 ребенком
| 100,0 | 31,3 | 19,6 | 14,8 | 7,4 |
супруги с 1 ребенком и другими родственниками | 100,0 | 39,7 | 21,4 | 14,7 | 4,4 |
супруги с 2 детьми
| 100,0 | 50,9 | 33,0 | 25,3 | 12,7 |
супруги с 2 детьми и другими родственниками. | 100,0 | 58,0 | 36,8 | 22,2 | 7,9 |
супруги с 3 и более детьми
| 100,0 | 74,1 | 61,7 | 44,9 | 22,6 |
супруги с 3 и более детьми и другими родственниками | 100,0 | 79,7 | 69,3 | 41,3 | 13,7 |
мать (отец) с детьми
| 100,0 | 49,8 | 40,3 | 35,6 | 22,8 |
мать (отец) с детьми и другими родственниками | 100,0 | 52,9 | 34,7 | 24,7 | 10,3 |
Домохозяйства без детей:
| 100,0 | 17,0 | 12,5 | 11,0 | 8,3 |
домохозяйства пенсионеров
| 100,0 | 7,7 | 6,5 | 5,8 | 5,3 |
домохозяйства трудоспособных
| 100,0 | 19,3 | 16,5 | 15,3 | 13,2 |
домохозяйства пенсионеров и трудоспособных | 100,0 | 24,0 | 14,6 | 11,7 | 6,4 |
Все домохозяйства
| 100,0 | 26,9 | 18,0 | 14,3 | 8,4 |
Источник: данные выборочного обследования домохозяйств , НОБУС, 2003 г.
Третий круг задач, решаемых в данной главе, связан с исследованием особенностей бедности посредством детализации социально-демографического и экономического профиля домохозяйств с детьми, трудоспособными и пенсионерами. Выбор данных типов домохозяйств обусловлен особенностями российского профиля бедности, проявившимися в преобладании работающих и семей с детьми, и влиянием альтернативных критериев определения бедности на риски для пожилых и детей. Детальные профили бедности позволяют сформулировать основные гипотезы относительно факторов бедности.
Результаты исследования показали, что среди бедных семей с детьми в 72% есть взрослые, индивидуальные доходы которых ниже величины прожиточного минимума, в 55% на двух трудоспособных приходится более одного ребенка и 34% имеют в своем составе трудоспособных граждан, которые не работают, не учатся и не получают пенсию. Низкооплачиваемая занятость, отсутствие работы и высокая иждивенческая нагрузка представлены и среди небедных семей с детьми, но уровень их распространенности намного ниже. Комбинирование обозначенных экономических и демографических характеристик позволяет сделать вывод о том, что хотя бы один из данных императивов бедности присутствует у 95% бедных домохозяйств с детьми, два – у 56% и максимальной концентрацией отличается практически каждая десятая бедная семья с детьми. Это означает, что есть такие зоны детской бедности, где она является следствием сложных причинно-следственных связей. Ситуация, когда бедность обусловлена только особенностями взаимоотношений с рынком труда, превалирует: у 40% бедных семей с детьми наблюдаются только факторы данного типа. Случаи, когда бедность обусловлена только высокой демографической нагрузкой, характерны для 11% бедных семей с детьми.
Для ответа вопрос о том, насколько низкооплачиваемая занятость и незанятость трудоспособных повышают риски бедности, были выделены семьи, в составе которых представлены низкооплачиваемые работники, безработные и экономически неактивные граждане в трудоспособной возрасте. Целям данной задачи наилучшим образом соответствуют данные выборочного обследования 3000 домохозяйств Ленинградской области в 2005 г., обозначенного в качестве информационной базы диссертационного исследования и позволяющего оценивать бедность на основе альтернативных критериев. Инструментально осуществить выявление детерминант бедности на основе анализа профилей позволяет показатель соотношения рисков бедности анализируемой группы с рисками бедности домохозяйств, где все трудоспособные имеют доходы от занятости или учатся, которые определены как контрольная группа. Основные характеристики бедности исследуемых и контрольной групп представлены в таблице 4.
Таблица 4. Доля различных типов домохозяйств с трудоспособными среди бедных и небедных, % Домохозяйства с: | Всего | Домохозяйства |
по доходам | по лишениям | по субъективной оценке |
небедные | бедные | небедные | бедные | небедные | бедные |
безработными | 7,9 | 4,5 | 17,7 | 7,4 | 9,1 | 6,9 | 9,3 |
трудоспособными, экономически неактивными, которые не учатся, ухаживают за детьми или родственниками | 3,8 | 2,7 | 6,7 | 4,2 | 2,8 | 4,2 | 3,3 |
трудоспособными, экономически неактивными, которые не учатся, не ухаживают за детьми или родственниками | 4,3 | 2,4 | 9,7 | 3,9 | 5,2 | 3,7 | 5,2 |
работающими трудоспособных возрастов, получающими заработную плату ниже величины ПМ | 19,4 | 9,8 | 43,8 | 20,4 | 16,7 | 21,6 | 16,3 |
работающими, получающими заработную плату в интервале от ПМ до 1,5 ПМ, имеют детей до 18 лет | 7,3 | 3,7 | 18,1 | 7,0 | 8,2 | 6,9 | 7,9 |
занятыми трудоспособного возраста | 62,6 | 58,7 | 72,7 | 71,5 | 40,0 | 78,1 | 41,3 |
Источник: расчеты на основании данных выборочного обследования 2690 домохозяйств Ленинградской области
Расчеты показали, что у домохозяйств с безработными, по сравнению с контрольной группой, риск бедности выше: в 1,9 раз в случае, когда чертой бедности является прожиточный минимум; в 1,8 раза при использовании индекса лишений или субъективной немонетарной линии бедности. Аналогичная ситуация характерна для домохозяйств, имеющих в своем составе экономически неактивных трудоспособных граждан, в лучшую сторону отличается только группа, где экономическая неактивность обусловлена необходимостью ухода за детьми или родственниками. Самой массовой в данном анализе является группа домохозяйств с работниками, имеющими заработную плату ниже прожиточного минимума. Она характеризуется консенсуальностью рисков бедности в сравнении с контрольной группой, которые выше в : 1,9 раза для доходной бедности и бедности по лишениям и в 1,8 раз в случае субъективной бедности. Второй из рассматриваемых вариантов низкооплачиваемости (см. табл. 4) показывает, что в семьях с детьми заработки в интервале от ПМ до 1,5 ПМ также повышают риск бедности, как и зарплата на уровне ПМ. В данном случае различия проявляются на уровне немонетарных рисков бедности, для которых рассматриваемый показатель выше, чем в контрольной группе только в 1,4 раза по индексу лишений и 1,3 раза по субъективной бедности.
Для семей с пенсионерами основной индивидуальной характеристикой, понижающей риск бедности, является сохранение занятости после выхода на пенсию. На домохозяйственном уровне максимальные риски бедности возникают тогда, когда пенсионеры содержат других иждивенцев: в 85% случаев такие семьи попадают в число бедных.
Анализ динамики уровня и профиля бедности позволил реализовать первый этап типологизации причин бедности, позволивший выделить четыре группы факторов, объединяющие внешние по отношению к домохозяйству и внутрисемейные характеристики, которые детально рассмотрены в следующей главе.
В главе 4 «Основные тенденции в изменении структуры факторов бедности российских домохозяйств» представлены результаты исследования, позволяющие типологизировать основные факторы бедности на макро- и микроуровнях и оценить их динамику за годы постсоветского периода. На макроуровне в основу качественной классификации факторов положены результаты обобщения неоднородности бедности, выявленной на основе альтернативных критериев ее измерения, детализации профиля бедности основных социально-демографических типов домохозяйств и анализа влияния проводимой социально-экономической политики на благосостояние населения. На микроуровне данная задача решалась посредством построения логистической регрессионной модели, оценивающей влияние социально-экономических и демографических особенностей индивидов и домохозяйств на вероятность оказаться в составе бедных. В результате удалось выявить представленные ниже группы факторов и оценить изменение в их структуре за годы рыночной трансформации.
1.
Динамика уровня, структуры и неравенства доходов. Системный кризис 90-х годов, сопровождавшийся практически двукратным падением ВВП, повлек за собой еще более масштабное снижение доходов населения (рис. 5). После либерализации цен реальные душевые доходы в декабре 1992 г. составили 43,6% от уровня декабря 1991 г., заработная плата - 51,4% и пенсии - 42,5%. Исторического минимума доходы (42,6%), заработная плата без учета фонда скрытой оплаты труда (27,2%) и пенсия (27,6%) достигли по результатам августовского кризиса 1998 года. На этапе экономического подъема кризисное падение доходов населения было отыграно, но наблюдаемая реальная заработная плата и реальная пенсия даже на пике роста оставались ниже уровня 1991 года. Последующее увеличение пенсий в 1,54 раза за три года последнего экономического кризиса (2008-2010 гг.) способствовало преодолению бедности среди пожилых. Официальная реальная заработная плата продолжает оставаться ниже предреформенного уровня, что объясняет высокое представительство работников среди бедных и повышает неустойчивость систем пенсионного обеспечения и социального страхования, доходы которых формируются за счет официальной заработной платы.
Источник: рассчитано на основании официальных данных Росстата
Рисунок 5. Динамика реальных душевых денежных доходов, заработной платы и пенсии, %, 1991 г. =100%, данные за декабрь Становление рыночных отношений в России сопровождалось стремительным ростом неравенства в распределении доходов, и экономический рост не способствовал его снижению, а, наоборот, сопровождался увеличением коэффициента концентрации доходов Джини и фондового децильного коэффициента дифференциации. В результате разрыв между доходами 10% самых обеспеченных и 10% самых бедных увеличился с 4,5 раза в 1991 г. до 16,8 раз в 2010 г. Как следствие высокой дифференциации доходов, при том что в 2010 г. реальные средние доходы составили 138% от уровня 1991 г., 40% населения еще не восстановили их на предреформенном уровне (рис. 6). В динамике макроэкономических факторов бедности кризисное падение доходов уступило лидерство неравенству.
Поляризация и рост доходов в значительной степени обусловлены развитием таких источников денежных поступлений домохозяйств, как доходы от собственности и предпринимательской деятельности, составляющих порядка 20% от общего объема доходов. Доступ к ним ограничен у 80% российского населения, поэтому высокие темпы роста доходов на этапе экономического подъема не нашли должного отклика в динамике уровня и форм проявления бедности.
Источник: рассчитано на основании официальных данных Росстата